Вечная месть - Страница 23

— И той медсестрой была Кристина Драйер, — подытожила Мария.

Фабель кивнул:

— Сначала мы подумали, что Раухе ее захватил после побега, заприметив еще когда сидел в психушке, и что он скорее всего ее изнасиловал, а потом убил. Так что к этому делу подключили Комиссию по расследованию убийств. Я со своей командой направился в квартиру Кристины Драйер в Гамбурге. Оттуда доносились какие-то звуки… хныканье… ну, мы вышибли дверь. И, как и ожидали, мы попали на место преступления. Убийство. Только убили вовсе не Кристину. Она стояла полностью обнаженная посреди квартиры. В кровище с ног до головы. Вообще-то вся комната была залита кровью. В руке она сжимала топор, а на полу валялось то, что осталось от Эрнста Раухе.

— И теперь история повторяется? — спросила Мария.

— Не знаю, — вздохнул Фабель. — Но что-то тут явно не так. Во время расследования выяснилось, что Эрнст Раухе в последние деньки своей вновь обретенной свободы развлекался тем, что насиловал и пытал Кристину. Судя по всему, она была симпатичной малышкой, но за несколько дней он превратил ее лицо в кашу. Но вероятнее всего, именно моральные издевательства, а не физическое насилие вынудили ее убить его. Он заставлял ее ползать голой на карачках, как собака. Не позволял ей мыться. Это было чудовищно. Еще он несколько раз душил ее почти до смерти. И она поняла, что скоро ему наскучит. Это лишь вопрос времени. И еще она понимала, что, когда ему надоест, он ее убьет, как убил других женщин.

— И она напала первой?

— Да. Ударила его по затылку топором. Но сил у нее было мало и этот удар его не убил. Он набросился на нее, и она просто продолжала рубить и рубить его топором. В конечном итоге Эрнст Раухе умер от потери крови, но экспертиза показала, что Кристина Драйер еще долго рубила его, когда он был уже мертв. Там повсюду была кровь, ошметки мяса и костей. Она действительно полностью изрубила его лицо. Это было самое жуткое место преступления, что мне доводилось видеть.

Вернер с Марией некоторое время молчали, словно перенеслись в ту маленькую съемную квартирку в Гамбурге, где стоял молодой Фабель, ошарашенный этой жуткой сценой из ада.

— Кристине не было предъявлено обвинение в убийстве Раухе, — продолжил Фабель. — Сочли, что она действовала в состоянии аффекта, вызванного садизмом Раухе, ну и, безусловно, она имела весьма веские основания считать: он ее убьет. Но Кристина получила шесть лет за то, что помогла ему бежать, и отсидела в Фюльсбюттеле. Если бы он действительно убил кого-нибудь, пока болтался на свободе, то сомневаюсь, что Кристина огребла бы меньше пятнадцати.

— Ты прав, — задумчиво проговорила Мария. — Что-то тут не так. Насколько нам известно, у Кристины нет ничего общего с Хаузером, кроме того, что она раз в неделю убирала у него в доме. И мы видели, как изуродован труп. На это нужно время. И сделали это сознательно, явно хорошо заранее подготовившись… В преступлении заложен какой-то смысл. Послание. А судя по твоему рассказу, когда Кристина убила Раухе, это был отчаянный поступок — долго сдерживаемый ужас выплеснулся, обретя форму паники и ярости. Явный аффект. Убийство же Хаузера, совершенно очевидно, спланировано. Хладнокровно.

Фабель кивнул:

— Я тоже так считаю. Опять же вспомните ее приступ. Она явно очень взвинченна. И это совершенно не монтируется с тем, что мы видели на месте преступления.

— Погодите-ка! — вмешался Вернер. — А как быть с тем, что ее застукали за попыткой спрятать труп? Если ты невиновен, то зачем пытаться скрыть улики? К тому же вряд ли можно считать совпадением, что застуканную на месте преступления особу по чистой случайности уже прежде привлекали за убийство.

— Да знаю, — вздохнул Фабель. — Я же не утверждаю, что Кристина ни при чем. Я лишь говорю, что пока не все складывается и нам нельзя ограничиваться одной версией.

— Ты начальник, — пожал плечами Вернер.

17.30. Полицайпрезидиум, Альстердорф, Гамбург

К тому времени, когда Сюзанна дала Фабелю добро на допрос Кристины, накопленная за день усталость уже давала о себе знать и Фабель казался слегка заторможенным. Они с Сюзанной сидели в его кабинете, пили кофе и обсуждали состояние психики Кристины. Обреченная мрачная усталость в глазах Сюзанны была отражением его собственного состояния. То, что начиналось как спокойный первый рабочий день после отпуска, обернулось для них обоих чем-то сложным и обременительным.

— Ты только будь с ней крайне осторожен, — предупредила Сюзанна. — У нее очень нестабильное состояние. И я действительно считаю, что мне нужно присутствовать при допросе.

— Ладно… — Фабель потер глаза, словно пытаясь избавиться от усталости. — И каково твое мнение насчет нее?

— Совершенно очевидно, что у Кристины скорее сильнейший невроз, чем какая-то разновидность психоза. И должна сказать, что, несмотря на имеющиеся против нее улики, по моему мнению, она маловероятный кандидат на роль убийцы. Считаю, Кристина Драйер по психотипу скорее жертва, чем преступник.

— Ну хорошо… — Фабель открыл дверь и придержал, пропуская Сюзанну вперед. — Пошли узнаем.

Кристина Драйер в белом комбинезоне, который все еще носила с утра, казалась маленькой и беззащитной. Фабель сел у стенки, предоставив Марии с Вернером вести допрос. Сюзанна расположилась рядом с Кристиной, отказавшейся от положенного ей по закону адвоката.

— Вы готовы к разговору, Кристина? — спросила Мария. В ее тоне не было и намека на сочувствие; она включила магнитофон, не дожидаясь ответа.